Строительство гидроэлектростанций
Придавая немалое значение скорости исполнения работ, я вихрем носился по строительной площадке. Как раз в это время монтажники приступили к сборке первой турбины: произвели тонкой проволокой разбивку местонахождения осей агрегатов.
У них все шло по графику.
В это время из блока сообщили, что по неизвестным причинам туда не поступает бетон. Я ринулся на место происшествия.
Вдруг все перед глазами качнулось, по ноге резнула боль… И, как из-под земли, вырос руководитель монтажа В. М. Малышев.
Всегда сдержанный, он ругал меня, не делая обычных скидок на молодость. В руке его был обрывок проволоки.
— Взмахом ноги, — вздохнул он, — вы, молодой человек, отбросили монтаж турбины на несколько дней назад. В нашем деле лучше действовать головой.
Эти слова особенно глубоко врезались в мое сознание, и в дальнейшем, когда приходилось принимать какие-либо экстренные решения, я вспоминал этот случай.
В 1927 г. институт облетела весть о новом, после консервации в марте 1922 г., наступлении на Свирь. В мае были отпущены необходимые кредиты.
Говорили об этом и в аудиториях, и в комнатах общежития.
Молодежь, особенно имевшая отношение к промышленности, была увлечена великой ленинской идеей электрификации народного хозяйства.
Шла разработка пятилетнего плана электроснабжения Ленинграда. Свирь встала на повестку дня. Ее сооружение было намечено еще ленинским планом ГОЭЛРО, но в первые годы власти наша страна не имела возможности вести параллельно строительство двух крупных гидроэлектрических станций и все силы страны были брошены на сооружение Волховской ГЭС. В 1924 г. Волховстрой стал Волховской ГЭС и настала очередь возвратиться на берега Свири.
Руководство возродившейся стройкой было поручено проф.
Г. О. Графтио, которого мы знали как выдающегося инженера-гидростроителя, активного участника составления ленинского плана ГОЭЛРО. Успешное сооружение под его руководством первой мощной районной гидроэлектростанции на р. Волхове создало ему среди специалистов непоколебимый авторитет.